Одной из наиболее важнейших проблем взаимодействия человека с природной средой является сохранение первично-природной структуры ландшафтов и экосистем. Это обуславливается тем, что само существование человека как биологического вида невозможно без сохранения биологического разнообразия планеты. Но, как выясняется, при 10% условно естественных территорий реально можно сохранить не более 50% всего биологического многообразия суши. И лишь при отнесении к таковым объектам до 33-35% площади суши можно с большей или меньшей долей уверенности говорить о реальности решения этой глобальной проблемы. Что же касается северных и приравнённых к ним регионов, то в их пределах площадь разного рода охраняемых структур должна занимать не менее 50% территории.

68

Понимание остроты этой – создание особо охраняемых природных территорий ради сохранения условий существования биоты и самого человека – проблемы привело к эволюции взглядов и представлений современного социума как на экологическую безопасность в целом, так и, отсюда, на свою собственную производственную деятельность («Повестка дня на XXI век» – Рио-де-Жанейро, 1992; «Концепции устойчивого развития» – Каракас, 1994) в особенности. И это нашло своё отображение в том, что к 2000 г. под всякого рода охрану было отведено около 15 млн. км²(10% суши) земной поверхности.

На этом фоне Камчатская область, 31% площади которой занято различного рода особо охраняемыми объектами, на первый взгляд выглядит вполне респектабельно. Однако проблема охраны природы и сохранения биоразнообразия региона имеют столь специфические особенности, что для их успешного решения требуется не просто создание особо охраняемых объектов и территорий, а целенаправленный пересмотр многих устоявшихся стереотипов.  

К числу таковых стереотипов прежде всего принадлежит сам по себе термин особо охраняемые природные территории (ООПТ), ибо при всём понимании сути дела таковое название поневоле нацеливает интересы природоохранной деятельности на сушу. При том, во-первых, что акватории, равно как и прибрежные и донные ландшафты ничуть не в меньшей степени нуждаются в создании разного рода охраняемых природных объектов. И что, во-вторых, многие регионы Земли с точки зрения сохранения биоразнообразия представляют собою закономерное единство (структуру) и моря и суши. Вот отчего нами, чтобы это оттенялось самой терминологией, и было предложено называть разнообразные по статусу и функциональному предназначению природоохранные объекты особо охраняемыми природными структурами (ООПС).

В свою очередь, спецификой Камчатского гидроэкорегиона, как единой природно-социальной (информационной) системы являются две основные особенности. С одной стороны, вся площадь его суши составляет всего 0,4 млн. км², тогда как общая площадь его акваторий достигает 2,5 млн. км². С другой же стороны, сама по себе проблема сохранения биоразнообразия имеет здесь не столько чисто природоохранную, сколько социально-экономическую направленность, ибо добыча и переработка водных биоресурсов обеспечивает народному хозяйству региона не менее 63-65% товарной продукции, около 80-85% товарообмена и около 95% валютных поступлений. Так что наличие 31% ООПТ суши скорее подчёркивает остроту проблемы сохранения биоразнообразия гидроэкорегиона, для структуры которого прежде всего характерно более чем очевидное преобладание аквальных, субаквальных и донных ландшафтов и экосистем и населяющей их биоты, нежели решает её.

Вторым, и не менее распространённым, стереотипом при решении проблемы сохранения природной среды региона является тезис об предварительном и, при этом, обязательно предельно полном изучении его природы, прежде чем приступать к обособлению ООПС. И, в принципе, так и должно быть. Однако при этом обращают на себя внимание следующие моменты. Во-первых, знаменитая морская корова была уничтожена ещё до того, как она была изучена. Во-вторых, достаточно полная изученность краба, минтая и многих других видов промысловых рыб вовсе не помешала поставить отдельные их популяции под угрозу полного уничтожения. В-третьих, если говорить о всей планете, то на сегодняшний день, по оценке Всемирного центра природоохранного мониторинга (WCMC), ежегодно ставится под угрозу исчезновения около 60 тыс. видов растений и 2 тыс. видов .животных. И по расчётам, к 2030 г. исчезнет до 3 млн. живых организмов, большинство из которых останутся неизвестными даже для науки. Ну и, наконец, в-четвёртых, отсутствие в нашей стране средств на научные исследования уже саму науку ставят на грань полного свёртывания её деятельности, что вообще лишает проблему изучения чего бы там ни было всяческого смысла.

69

В свете всего сказанного наиболее приемлемым способом решения природоохранных и социально-экономических проблем гидроэкорегиона выглядит предоставление ему статуса объекта всемирного природного наследия в ранге рекреационно-гидробиоресурсного резервата, что было предложено нами ещё в 1989 г. К сожалению, в силу ряда причин, и прежде всего субъективного свойства, эта идея не получила признания со стороны местных властей и региональной элиты. Более того, в пику этим представлениям, большинство оппонентов уверяло, что создание такового резервата могло лишь добавить дополнительные (в том числе, например, и за счёт удорожания продукции) трудности для производственной деятельности рыбаков и обработчиков. Не менее широко декларировался также тезис о том, что создание резервата может, вследствие передачи управлением этими ресурсами международным органам, лишить область права распоряжения собственными гидробиоресурсами.

На деле же реальной трудностью для производственной деятельности рыбаков оказался переход к рыночным отношениям, в ходе которого были созданы предпосылки для массового браконьерства, поскольку прикрываясь проблемой выживания, рыбаки сознательно шли на откровенное уничтожение гидробиоресурсов. И одно только это требует возвращения к идее превращения Камчатского гидроэкорегиона в рекреационно-гидробиоресурсный резерват.