Камчатский гидроэкорегион, обособляемый нами в границах 200-мильной морской зоны экономических интересов Камчатской области и северной (от пролива Буссоль) части Курильских островов, представляет собою единую и сложную природную систему, морфо-генетическое единство и функциональная целостность которой определяется относительной однородностью гидрологических, гидрогеологических, гидрогеохимических, гидроклиматических и, конечно же, гидробиологических условий и особенностей. Среди которых наличие богатейших и по запасам и по продуктивности гидробиоресурсов имеет принципиальное значение, так как именно эта особенность определяет социальную значимость гидроэкорегиона как самостоятельного экономического района. То есть, благодаря которой гидроэкорегион можно и нужно воспринимать не только как гидроэкологическую экосистему, но и как оригинальное природно-социальное (информационное) пространство.Другой отличительной особенностью этого пространства является также то, что оно испокон веков служит ареной традиционного природопользования коренных – коряк, ительменов, чукчей, эвенов, айнов, алеутов – народностей. Которые на протяжении по крайней мере 12–15 тысяч лет активно использовали не только биоресурсы суши (оленьи пастбища, дикоросы, древесину, пушнину), но и, главным образом, ресурсы речных, прибрежных и морских экосистем. И в этом смысле – в смысле, то есть, унаследованности традиций – нынешнее рыболовство условно можно отнести к традиционным видам природопользования. Причём условность эта вызывается не только и не столько степенью технической оснащённости и масштабами деятельности современного рыболовства, сколько тем и прежде всего тем, что психология современного потребителя – неважно, отдельный ли это индивидуум или социум в целом – ориентирована на покорение природы и базируется на примитивнейшем кредо: делай что хочется и как хочется. Тогда как исконная психология северных этносов в их отношении к природе зиждется на неразрывном слиянии с природой, на предельно бережном отношении ко всем её проявлениям, на сотрудничестве с нею.

28

То есть, если выразиться более определённо, опыт коренных народов по установлению оптимальных взаимосвязей с окружающей природой настолько бесценен, что мы вправе говорить о воссоздании на современной основе модели традиционного природопользования как полноправного (а в некоторых случаях и как единственно допустимого) способа хозяйствования. Вполне очевидно, что восприятие этого опыта, хотя он и позволяет осознать главное – нашу причастность к природе – отнюдь не означает возврата к дикой природе. Более того, он не означает и того, что целью современного общества является лишь сохранение носителей этого опыта в разного рода резерватах и рефугиумах (хотя это и весьма важно с точки зрения сохранения социально-экономического многообразия нашего социума) в качестве одного из рудиментарных элементов нашего социума. Он – этот опыт – означает, что сохранность природно-социального пространства нашей планеты определяется не только числом входящих в неё элементов, но и качеством взаимодействий между социально-экономическими и природно-экологическими компонентами этого пространства. А одним из эталонов этого качества как раз и является традиционное природопользование, или, если точнее, цивилизация родового природопользования.

Исходя из этих посылок, мы и предлагаем воспринимать всё пространство Камчатского гидроэкорегиона не только как единую природную и (или) как функционально-целостную природно-социальную (Камчатский бассейновый ландшафтно-хозяйственный комплекс) систему, но и как пространство традиционного природопользования. Возможность обособления которого прежде всего обуславливается опытом коренного населения по предельно рациональному использованию биологических ресурсов, накопленного в ходе многовекового функционирования цивилизации родового природопользования.