The foundation of development of the hydroecoregion as an independent economic region (Kamchatka basin landscape-economic complex – BLEC) is catch and processing of hydrobioresources giving about 55% of gross and up to 85% of commodity (in monetary terms) of products, about 90% of its barter with other regions and more than 95% of currency income. Thus, rational manage of national economy of the region initially presupposes that biological resources of its rivers, lakes, seas and shelf to be preserved by all means.However, unfortunately, exactly in the sphere of perseverance of these very resources we have such problems failure or unwillingness to settle which threaten to destroy the regional economics within the nearest time. In search of solution of these long-standing problems it is demanded not only to deny outdated orientations and approaches, but also to revise just the psychology of the modern use of nature. It should be revised taking into account not only our own, alas, regretful experience of hydrobioresources “developing” and not only experience of Japan, Norway, Iceland and other progressive in this respect countries, but, mostly, taking into account experience of aboriginal natives of the Far East.

And, really, besides presence of the richest bioresources, the most important peculiarity of the hydroecoregion is its being а sphere of traditional use of nature by aboriginal natives – Ainys, Koryaks, Itelmen, Chukchi men, Evens, Aleutians from time immemorial. At least within 12-15 thousand years these aborigines used not only land resources (reindeer pastures, wild plants, wood, and furs), but also bioresources of river, near-shore and sea ecosystems such intensively that in the sense of continuation of the trajectory of the use of nature in our time modern fishery quite can be referred, though somewhat conditionally, to traditional forms of the use of nature.

However, it should be specially pointed out that this conditional character is most likely connected not with a technological aspect of the problem of development of the hydroecoregion bioresources (that is not with archaism of means and methods of catch of bioresources by aboriginal natives), but with defective psychology of a modern consumer (indifferently whether it’s an individual person or society in the whole) of natural resources. With psychology which is based on nature conquest, on treating it only as a source of material resources.

 

242

Whereas northern ethnoses’ original psychology of treating nature is based upon inseparable amalgamation with nature, upon taking utmost care of all its manifestations, elements and components, and upon ideology based on the credo – do not harm doing undue things. That is aboriginal natives’ experience in development of the hydroecoregion natural resources is invaluable to such extent that we have the right to speak not about preservation of the bearers of this experience in different types of reserves and refugiums, although it’s very important from the point of view of preservation of diversity of the modern society, but about creation (recreation) of а model of the traditional use of nature as a competent (and in some cases as an only permissible) method of management.

At that, it is quite obvious that such perception of this experience, although it permits realize the main thing – our being a party of nature, does not mean the return to wild nature. Moreover, it also does not mean that the aim of the modern society is only the preservation of this experience bearers as one of the elements of our society. This experience means that the diversity of the natural-social space of our planet without which the system acquires tendency for self-destruction is determined not so much by the number of elements included into it as by quality and closeness of interaction of between social-economic and natural-ecological components of this space.

But the main thing is that this experience of aborigines means that Kamchatka hydroecoregion can be and has to be taken not so much as the integrated natural ecosystem but as the original natural-social space. In our opinion it is preferable and more productive to approach it just as the space of traditional use of nature – catch and processing of fish and fish products.

Possibility of such approach to settlement of social-economic problems of the Far East in the whole and Kamchatka region is scarcely principally objectionable. First of all, this is because it’s conditioned by obvious and regular failure of the modern (technocratic) model of the extensive use of nature, urgent necessity of recovery of hydrobioresource natural potential, and, hence, utmost need to create up-to-date technology of catch and processing of fish and fish products as well as their artificial reproduction.

It is quite obvious that in conditions of formation of commercial relations all the aforesaid orientations have (as yet) no real chances for being put into practice. Thus, aborigines’ centuries-old experience on the use of biological resources (if, of course, it’s taken not as а dogma, but as an ideological underlying reason of the problem of the rational use of nature) can turn to be a peculiar keystone of such model of the regional social-economic development which will help not only preserve, but multiply reserves of its hydrobioresources. Thus, in the conclusion we repeat that the approach to Kamchatka hydroecoregion as to a space of the traditional use of nature outlines concrete guiding lines for creation of the most productive model of rational development of its traditional ones – fish and fish products. And, thus, it should be added that it has rather practical than scientific-methodological purposes and tasks on development of the concept of the rational use of nature of the hydroecoregion in the whole.

 

243

 

КАМЧАТСКИЙ ГИДРОЭКОРЕГИОН КАК ПРОСТРАНСТВО ТРАДИЦИОННОГО ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЯ

Быкасов В. Е.*, Чуян Г. Н.**, Быкасов А. В.***

*ИВ ДВО РАН, **КИЭП ДВО РАН, ***МГТУ, Москва, Россия

 

Подход к Камчатскому гидроэкорегиону как к пространству традиционного природопользования намечает конкретные ориентиры на пути к созданию наиболее продуктивной модели рационального освоения его традиционных (рыба и морепродукты) природных ресурсов, поскольку при таком подходе названное пространство рассматривается как единая природно-социальная система – Камчатский бассейновый ландшафтно-хозяйственный комплекс. Возможность подобного подхода прежде всего обуславливается многовековым опытом коренного населения по предельно рациональному использованию биологических ресурсов этой системы. А необходимость вызывается скорее практическими (разработка концепции рационального природопользования), нежели научно-методологическими целями и задачами.

Фундаментом развития гидроэкорегиона как самостоятельного экономического района (Камчатского бассейнового ландшафтно-хозяйственного комплекса – БЛХК) является добыча и переработка гидробиоресурсов, дающая около 55% валовой и до 85% товарной (в денежном исчислении) продукции области, около 90% её товарообмена с другими регионами и более 95% валютных поступлений. И потому рациональное ведение народного хозяйства региона изначально предполагает всемерное сохранение биологических ресурсов его рек, озёр, морей и шельфа.

Однако, к сожалению, именно в сфере сохранения этих самых ресурсов мы имеем такие проблемы, неумение или нежелание решить которые грозят крушением экономики региона уже в самое ближайшее будущее. И в поисках решения этих перезревших проблем не просто требуется отрешиться от устаревших установок и подходов, но и пересмотреть саму психологию современного природопользования. Причём пересмотреть её не только с учётом нашего собственного и, увы, печального, опыта по “освоению” гидробиоресурсов, не только с учётом опыта Японии, Норвегии, Исландии и других , передовых в этом отношении, стран, сколько с учётом опыта коренных народов Дальнего Востока.

И в самом деле, помимо наличия богатейших биоресурсов, важнейшей особенностью гидроэкорегиона является то, что он испокон веков является ареной традиционного природопользования коренных – айнов, коряков, ительменов, чукчей, эвенов, алеутов – народов. Народов, которые на протяжении по крайней мере 12-15 тысяч лет настолько активно использовали не только ресурсы суши (оленьи пастбища, дикоросы, древесину, пушнину), но биоресурсы речных, прибрежных и морских экосистем, что в этом смысле – в смысле то есть продолжения траектории природопользования в наше время – современное рыболовство вполне, хотя и несколько условно, можно отнести к традиционным видам природопользования.

Впрочем, специально подчеркнём, условность эта скоре связана не с технологической стороной проблемы освоения биоресурсов гидроэкорегиона (то есть не с архаичностью способов и методов добычи биоресурсов аборигенами), а с ущербной психологией современного потребителя (неважно, отдельный ли это индивидуум или социум в целом) природных ресурсов. С психологией, которая базируется на покорении природы, на отношении к последней всего лишь как источнику материальных ресурсов. Тогда как исконная психология северных этносов в их отношении к природе зиждется на неразрывном слиянии с природой, на предельно бережном отношении ко всем её проявлениям, элементам и компонентам, на мировоззрении, основанном на кредо – не навреди, делая лишнее.

То есть опыт коренных народов в освоении природных ресурсов гидроэкорегиона настолько бесценен, что мы вправе говорить не о сохранении носителей этого опыта в разного рода резерватах и рефугиумах, хотя это и весьма важно с точки зрения сохранения многообразия современного социума, а о создании (воссоздании) модели традиционного природопользования как полноправного (а в некоторых случаях и как единственно допустимого) способа хозяйствования.

Вполне очевидно при этом, что восприятие этого опыта, хотя он и позволяет осознать главное – нашу причастность к природе – отнюдь не означает возврата к дикой природе. Более того, он не означает и того, что целью современного общества является лишь сохранение носителей этого опыта как одного из элементов нашего социума. Он – этот опыт – означает, что многообразие природно-социального пространства нашей планеты, без которого система приобретает тенденцию к саморазрушению, определяется не столько числом входящих в неё элементов, сколько качеством и теснотой взаимодействий между социально-экономическими и природно-экологическими компонентами этого пространства.

Но что самое главное, он – этот опыт коренных народов – означает, что Камчатский гидроэкорегион можно и нужно воспринимать не столько как единую природную экосистему, сколько как оригинальное природно-социальное пространство. К которому предпочтительнее и, на наш взгляд, продуктивнее подходить именно как пространству традиционного – добыча и переработка рыбы и морепродуктов – природопользования.

Возможность такового подхода к решению социально-экономических проблем Дальнего Востока в целом и Камчатской области вряд ли вызывает принципиальные возражения. И прежде всего потому, что он обуславливается очевидным и закономерным крахом современной (технократической) модели экстенсивного природопользования, острой необходимостью восстановления естественного потенциала гидробиоресурсов и, отсюда, крайней насущностью создания новейших технологий как по добыче и переработке рыбы и морепродуктов, так и по их искусственному воспроизводству.

Вполне очевидно, что в условиях становления рыночных отношений все названные направления не имеют (пока) реальных шансов для своей реализации. И тем самым многовековой опыт коренного населения по использованию биологических ресурсов (если, конечно же, этот опыт воспринимать не в качестве догмы, а как идеологическую подоплеку проблемы рационального природопользования) может оказаться своеобразным краеугольным камнем той модели социально-экономического развития региона, которая поможет не только сохранить, но и приумножить запасы его гидробиоресурсов.

Таким образом, скажем ещё раз в заключение, подход к Камчатскому гидроэкорегиону как к пространству традиционного природопользования намечает конкретные ориентиры на пути к созданию наиболее продуктивной модели рационального освоения его традиционных – рыба и морепродукты. И тем самым, добавим, преследует скорее практические, нежели научно-методологические, цели и задачи по разработке концепции рационального природопользования гидроэкорегиона в целом.