В начале августа мне довелось встретиться и побеседовать на, так сказать, вольную тему с председателем Камчатского облисполкома Н.А. Синетовым. И среди прочих затронутых при этом вопросов был и такой: «В Беринговоморско-Наваринском районе американцами проводится вылов синего краба. Производится, как выяснилось, с нарушением довольно большого числа нормативых и регламентирующих актов. Сейчас же в районе Тауйской губы Охотского моря БМРТ «Сероглазка» вместе с американскими партнёрами будет вести лов и обработку равношипого краба. Не считаете ли вы, что мы в очередной раз впадаем в нашу обыденнейшую ошибку – распродаём на корню сырьё? И с чем мы сами останемся при таком хищническом ведении промысла нашим американскими коллегами?»

Ответ был, обращаю особое внимание, предельно краток: «Цель нашего эксперимента – набраться опыта у зарубежных партнёров по добыче нетрадиционного для нас объекта вылова». Не скрою, лично мне в ходе самой беседы такой ответ показался вполне удовлетворительным. Но позднее, когда пришлось призадуматься над итогами всей беседы, то по поводу этого предельно краткого ответа возникли закономерные даже не сомнения, а мысли и, предположения. И возникли, повторяю, главным образом именно вследствие этой краткости. И краткости тем более разительной на фоне довольно пространных ответов на другие вопросы (см. «Камчатскую правду» от 23 августа 1989 г.). И мне захотелось попробовать понять, что же скрывается за этой сдержанностью. А понять, хотя бы в виде моих собственных предположений, по-моему, совершенно необходимо. Ибо, с одной стороны, сам по себе вопрос был мне подсказан, от имени рыбаков области, редактором газеты «Рыбак Камчатки» В. М. Иваницким, и, следовательно, не является личным. Ибо, во-вторых, такая краткость, как мне представляется, не на пользу всему руководству области, что я, собственно, и попытаюсь обосновать далее.

Но сразу же оговорюсь – у меня нет ни малейшего желания «проехаться по начальству». Или, тем более, намерения в чём-либо упрекнуть лично Н. А. Синетова. Просто мне захотелось изложить то, что мог бы подумать по поводу краткости ответа человек, который, как и я, был бы лишён хоть сколько-нибудь достоверной информации.

Итак, версия первая. На этот вопрос отвечать не были готовы. Возможен такой вариант? Вполне. Если бы не малюсенькя заковыка – вопрос в письменной форме был задан заранее, накануне самой беседы. К тому же, мне не сказали, что к ответу на этот вопрос не готовы. Значит эта версия отпадает полностью. Но тогда напрашивается другая, двувариантная версия. А именно – на тему не желают разговаривать. Что ж, и это вполне допустимо и, согласитесь, не оскорбительно. Если бы… если бы это касалось только моего праздного любопытства. Но поскольку как раз именно любопытства с моей стороны не было, рискну разобрать два варианта этого нежелания отвечать. Возможно, что Н. А. Синетов, как многе руководители области, просто-напросто не привык отвечать на столь прямые и явно непростые вопросы. Возможно. Но ведь настолько же допустимо, что в этом случае сознательно не захотели отвечать на этот крайне щекотливый, связанный с валютой, вопрос.

Однако, смею заметить, и в том, и в другом случаях, уход от твета именно на такого рода вопросы – всегда проигрыш. Поясню свою мысль аналогичным примером. В начале этого года мы (имею в виду нас, камчатцев) узнали из центральной печати о том, что ради 6 миллионов долларов на полуострове ежегодно вырубалось 240–280 тысяч кубометров леса, дабы половину из этого количества (другая половина попросту шла в брак) отправлять в Японию. Вырубался, и тем самым губился лосось, три тысячи тонн котрого принесли бы нам столько же валюты, но без ущерба природе хотя и не одни лесники в этом повинны. А ущерб этот более чем весом, ибо вместо тех 35 (а по некоторым источникам – и всех 70) тысяч тонн лосося, ежегодно вылавливаемого в реке Камчатке до войны, мы имеем на сегодня всего лишь 4–7 тысяч.

Суть дела тут в том, что от нас старательно скрывали эти цифры. Старательно. Из-за чего многие стали говорить, пусть бы и не всегда в открытую,: «Да что они там, наверху, неужели не видят, что творят?». То есть мы, не зная подробностей, считали, что областные власти просто неокмпетентны. Это ли не проигрыш для власти?

Но и этого мало. Как выяснилось в ходе всё той же беседы, руководство области на самом деле вот уже более десятка лет изо всех сил противилось экспорту камчатской древесины. То есть оно пыталось и пытается избавиться от лесного побора. Но нам-то это не было известно. Отсюда и неверная оценка их позиции. А, значит, опять проигрыш.

Вот я и спрашиваю ещё раз – кому стало хорошо от того, что от нас утаивают вовсе не государственную тайну. И даже не коммерческую. Нам – простым труженикам? Нет. Руководству области? Тоже, считаю, нет. Более того, думается, что в преддверии выборной компании уход от неудобных вопросов означает потерю доверия и голосов. И потому, надеюсь, что лично Н. А. Синетов воспримет мои сугубо личностные суждения как желание помочь увидеть проблему «неудобных вопросов». И ничего более.